Неточные совпадения
Ласка всё подсовывала голову под его
руку. Он погладил ее, и она тут же у ног его свернулась кольцом, положив голову на высунувшуюся заднюю лапу. И в знак того, что теперь всё хорошо и благополучно, она слегка
раскрыла рот, почмокала губами и, лучше уложив около старых зуб липкие губы, затихла в блаженном спокойствии. Левин внимательно следил за этим последним ее движением.
Говорить им не о чем было, как всегда почти в это время, и она, положив на стол
руку,
раскрывала и закрывала ее и сама засмеялась, глядя на ее движение.
Говоря это, он то
раскрывал, то сжимал
руку и наконец, довольный своей шуткой, выбежал, опередив Польдишока, по мрачной лестнице в коридор нижнего этажа.
— Конечно. Вот рай!.. Он у меня, видишь? — Грэй тихо засмеялся,
раскрыв свою маленькую
руку. Нежная, но твердых очертаний ладонь озарилась солнцем, и мальчик сжал пальцы в кулак. — Вот он, здесь!.. То тут, то опять нет…
Увидав его выбежавшего, она задрожала, как лист, мелкою дрожью, и по всему лицу ее побежали судороги; приподняла
руку,
раскрыла было рот, но все-таки не вскрикнула и медленно, задом, стала отодвигаться от него в угол, пристально, в упор, смотря на него, но все не крича, точно ей воздуху недоставало, чтобы крикнуть.
Соня упала на ее труп, обхватила ее
руками и так и замерла, прильнув головой к иссохшей груди покойницы. Полечка припала к ногам матери и целовала их, плача навзрыд. Коля и Леня, еще не поняв, что случилось, но предчувствуя что-то очень страшное, схватили один другого обеими
руками за плечики и, уставившись один в другого глазами, вдруг вместе, разом,
раскрыли рты и начали кричать. Оба еще были в костюмах: один в чалме, другая в ермолке с страусовым пером.
Мелькнул Иван Дронов с золотыми часами в
руке и с головой, блестевшей, точно хорошо вычищенный ботинок, он бежал куда-то, раскачивая часы на цепочке,
раскрыв рот.
Дядя Хрисанф говорил, размахивая
рукою, стараясь
раскрыть как можно шире маленькие свои глаза, но достигал лишь того, что дрожали седые брови, а глаза блестели тускло, как две оловянные пуговицы, застегнутые в красных петлях.
Он лежал навзничь,
раскрыв ладонями книзу покрытые веснушками
руки, и после больших промежутков, равномерно подергиваясь высокой и могучею грудью, всхлипывал, глядя на небо остановившимися, налитыми кровью глазами.
Ляховский сделал большие глаза,
раскрыл рот и бессильно опустился в свое ободранное кресло, схватившись обеими
руками за голову. В этой умной голове теперь колесом вертелась одна мысль...
Задыхаясь от смеха, Ляховский несколько раз
раскрывал рот, чтобы что-то сказать и объяснить Привалову, но только махал безнадежно
руками и опять начинал хохотать.
Толстяк подошел к столу, сел,
раскрыл книгу, достал счеты и начал откидывать и прикидывать костяшки, действуя не указательным, но третьим пальцем правой
руки: оно приличнее.
Гляжу: горничная спит, рот
раскрыла и храпит даже, бестия! а больная лицом ко мне лежит и
руки разметала, бедняжка!
Роскошный пир. Пенится в стаканах вино; сияют глаза пирующих. Шум и шепот под шум, смех и, тайком, пожатие
руки, и порою украдкой неслышный поцелуй. — «Песню! Песню! Без песни не полно веселие!» И встает поэт. Чело и мысль его озарены вдохновением, ему говорит свои тайны природа, ему
раскрывает свой смысл история, и жизнь тысячелетий проносится в его песни рядом картин.
— Меня не обманешь, — говорит гостья: — а это что? — Из — за полога протягивается
рука. Как хороша эта
рука! нет, эта дивная
рука не Бозио, и как же эта
рука протягивается сквозь полог, не
раскрывая полога?
Вера Павловна смотрит: на столике у кроватки лежит тетрадь с надписью: «Дневник В. Л.» Откуда взялась эта тетрадь? Вера Павловна берет ее,
раскрывает — тетрадь писана ее
рукою; когда же?
Вера Павловна
раскрывает полог, чтобы подать
руку Бозио, но певица хохочет, да ведь это не Бозио, а скорее де-Мерик в роли цыганки в «Риголетто», но только веселость хохота де-Мерик, а голос Бозио, и отбегает, и прячется за пологом; как досадно, этот полог прячет ее, и ведь прежде его не было, откуда он взялся.
Струнников начинает расхаживать взад и вперед по анфиладе комнат. Он заложил
руки назад; халат распахнулся и
раскрыл нижнее белье. Ходит он и ни о чем не думает. Пропоет «Спаси, Господи, люди Твоя», потом «Слава Отцу», потом вспомнит, как протодьякон в Успенском соборе, в Москве, многолетие возглашает, оттопырит губы и старается подражать. По временам заглянет в зеркало, увидит: вылитый мопс! Проходя по зале, посмотрит на часы и обругает стрелку.
Правь струю
рукой умелой,
Ломом крышу
раскрывайИ рукав обледенелый
Через пламя подавай.
Банкомет вскочил со стула, схватил меня одной
рукой за лоб, а другой за подбородок, чтобы
раскрыть мне рот. Оська стоял с кружкой, готовый влить пиво насильно мне в рот.
Все взгляды впились в учителя, о котором известно, что вчера он был пьян и что его Доманевич вел под
руку до квартиры. Но на красивом лице не было видно ни малейшего смущения. Оно было свежо, глаза блестели, на губах играла тонкая улыбка. Вглядевшись теперь в это лицо, я вдруг почувствовал, что оно вовсе не антипатично, а наоборот — умно и красиво… Но… все-таки вчера он был пьян… Авдиев
раскрыл журнал и стал делать перекличку.
«Темного» карцера не было, никто нас туда не отводил, и мы проводили время просто где-нибудь в пустом классе. Это было очень удобно, особенно для невыучивших урока, но пользовались этим редко: так жутко было ощущение этой минуты… Того же результата, впрочем, можно было добиться иначе: стоило
раскрыть ножик и начать чистить ногти. Самаревич принимался, как тощий ветряк на порывистом ветре, махать
руками, называл ученика негодяем и высылал из класса.
Мы быстро вытянули маленького, он тоже был испуган; с пальцев правой
руки его капала кровь, щека тоже сильно ссажена, был он по пояс мокрый, бледен до синевы, но улыбался, вздрагивая, широко
раскрыв глаза, улыбался и тянул...
Устинья Марковна стояла посреди избы, когда вошел Кожин. Она в изумлении
раскрыла рот, замахала
руками и бессильно опустилась на ближайшую лавку, точно перед ней появилось привидение. От охватившего ее ужаса старуха не могла произнести ни одного слова, а Кожин стоял у порога и смотрел на нее ничего не видевшим взглядом. Эта немая сцена была прервана только появлением Марьи и Мыльникова.
Казачок Тишка вполне понимал дядю и хохотал до слез над Самоварником, который только
раскрывал рот и махал
руками, как ворона, а Никитич на него все наступает, все наступает.
Один раз, когда мы все сидели в гостиной, вдруг вошел Иван Борисыч, небритый, нечесаный, очень странно одетый; бормоча себе под нос какие-то русские и французские слова, кусая ногти, беспрестанно кланяясь набок, поцеловал он
руку у своей матери, взял ломберный стол, поставил его посереди комнаты,
раскрыл, достал карты, мелки, щеточки и начал сам с собою играть в карты.
Вот крестьянские мальчики и девочки в одних рубашонках: широко
раскрыв глаза и растопырив
руки, неподвижно стоят они на одном месте или, быстро семеня в пыли босыми ножонками, несмотря на угрожающие жесты Филиппа, бегут за экипажами и стараются взобраться на чемоданы, привязанные сзади.
Братец Григорий Николаич такой нынче истинный христианин сделался, что мы смотреть на него без слез не можем. Ни
рукой, ни ногой пошевелить не может, и что говорит — не разберем. И ему мы твое письмо прочитали, думая, что, при недугах, оное его утешит, однако он, выслушав, только глаза шире обыкновенного
раскрыл.
Сергей не хотел будить дедушку, но это сделал за него Арто. Он в одно мгновение отыскал старика среди груды валявшихся на полу тел и, прежде чем тот успел опомниться, облизал ему с радостным визгом щеки, глаза, нос и рот. Дедушка проснулся, увидел на шее пуделя веревку, увидел лежащего рядом с собой, покрытого пылью мальчика и понял все. Он обратился было к Сергею за разъяснениями, но не мог ничего добиться. Мальчик уже спал, разметав в стороны
руки и широко
раскрыв рот.
Она быстро обернулась ко мне и,
раскрыв широко
руки, обняла мою голову и крепко и горячо поцеловала меня. Бог знает, кого искал этот долгий, прощальный поцелуй, но я жадно вкусил его сладость. Я знал, что он уже никогда не повторится.
Странный и страшный сон мне приснился в эту самую ночь. Мне чудилось, что я вхожу в низкую темную комнату… Отец стоит с хлыстом в
руке и топает ногами; в углу прижалась Зинаида, и не на
руке, а на лбу у ней красная черта… а сзади их обоих поднимается весь окровавленный Беловзоров,
раскрывает бледные губы и гневно грозит отцу.
Ее грудь дышала возле моей, ее
руки прикасались моей головы, и вдруг — что сталось со мной тогда! — ее мягкие, свежие губы начали покрывать все мое лицо поцелуями… они коснулись моих губ… Но тут Зинаида, вероятно, догадалась, по выражению моего лица, что я уже пришел в себя, хотя я все глаз не
раскрывал, — и, быстро приподнявшись, промолвила...
Капитан, вероятно, нескоро бы еще расстался с своей жертвой; но в эту минуту точно из-под земли вырос Калинович. Появление его, в свою очередь, удивило Флегонта Михайлыча, так что он выпустил из
рук кисть и Медиокритского, который, воспользовавшись этим, вырвался и пустился бежать. Калинович тоже был встревожен. Палагея Евграфовна, сама не зная для чего, стала
раскрывать ставни.
Капитан с заметным удовольствием исполнил эту просьбу: он своими
руками раскрыл стол, вычистил его, отыскал и положил на приличных местах игранные карты, мелки и даже поставил стулья. Он очень любил сыграть пульку и две в карты.
Торопливо засовывая
руки то в один, то в другой ящик, он вдруг широко
раскрыл глаза и, медленно вытащив наружу небольшую осьмиугольную коробку старинного покроя, медленно приподнял ее крышку.
— Ах, от души, от всей души желаю вам удачи… — пылко отозвалась Ольга и погладила его
руку. — Но только что же это такое? Сделаетесь вы известным автором и загордитесь. Будете вы уже не нашим милым, славным, добрым Алешей или просто юнкером Александровым, а станете называться «господин писатель», а мы станем глядеть на вас снизу вверх,
раскрыв рты.
Всё крепче и крепче, с судорожным порывом, сжимая сзади
руками Виргинского, он визжал без умолку и без перерыва, выпучив на всех глаза и чрезвычайно
раскрыв свой рот, а ногами мелко топотал по земле, точно выбивая по ней барабанную дробь.
— В голову не пришло; вообще Егор Егорыч говорит, что дело это теперь в
руках правительства и что следствие
раскроет тут все, что нужно!
Он мягким, но необыкновенно сильным движением усадил ее на кровать и уселся с нею рядом. Дрожащими
руками он взялся за ее кофточку спереди и стал ее
раскрывать.
Руки его были горячи, и точно какая-то нервная, страстно возбужденная сила истекала из них. Он дышал тяжело и даже с хрипом, и на его покрасневшем лице вздулись вверх от переносицы две расходящиеся ижицей жилы.
По ее словам, он почти никогда ничего не делал и по месяцам не
раскрывал книги и не брал пера в
руки; зато целые ночи прохаживал взад и вперед по комнате и все что-то думал, а иногда и говорил сам с собою; что он очень полюбил и очень ласкал ее внучку, Катю, особенно с тех пор, как узнал, что ее зовут Катей, и что в Катеринин день каждый раз ходил по ком-то служить панихиду.
«Он меня любит!» — вспыхивало вдруг во всем ее существе, и она пристально глядела в темноту; никому не видимая тайная улыбка
раскрывала ее губы… но она тотчас встряхивала головой, заносила к затылку сложенные пальцы
рук, и снова, как туман, колыхались в ней прежние думы.
Но уже зная ее немного, я не мог представить, чтобы это показание было дано иначе, чем те движения женских
рук, которые мы видим с улицы, когда они
раскрывают окно в утренний сад.
Едва кончилась эта сладкая речь, как из задних рядов вышел Калатузов и начал рассказывать все по порядку ровным и тихим голосом. По мере того как он рассказывал, я чувствовал, что по телу моему рассыпается как будто горячий песок, уши мои пылали, верхние зубы совершенно сцеплялись с нижними;
рука моя безотчетно опустилась в карман панталон, достала оттуда небольшой перочинный ножик, который я тихо
раскрыл и, не взвидя вокруг себя света, бросился на Калатузова и вонзил в него…
Во время приемки Андрей Ефимыч не делает никаких операций; он давно уже отвык от них, и вид крови его неприятно волнует. Когда ему приходится
раскрывать ребенку рот, чтобы заглянуть в горло, а ребенок кричит и защищается ручонками, то от шума в ушах у него кружится голова и выступают слезы на глазах. Он торопится прописать лекарство и машет
руками, чтобы баба поскорее унесла ребенка.
Аким
раскрыл рот, хотел что-то сказать, затрясся всем телом и бессмысленно развел
руками.
Во все продолжение предыдущего разговора он подобострастно следил за каждым движением Нефеда, — казалось, с какою-то даже ненасытною жадностию впивался в него глазами; как только Нефед обнаруживал желание сказать слово, или даже поднять
руку, или повернуть голову, у молодого парня были уже уши на макушке; он заранее
раскрывал рот, оскаливал зубы, быстро окидывал глазами присутствующих, как будто хотел сказать: «Слушайте, слушайте, что скажет Нефед!», и тотчас же разражался неистовым хохотом.
Подле него, возле ступенек крыльца и на самых ступеньках, располагалось несколько пьяных мужиков, которые сидели вкривь и вкось, иной даже лежал, но все держались за
руки или обнимались; они не обращали внимания на то, что через них шагали, наступали им на ноги или же попросту валились на них: дружеские объятия встречали того, кто спотыкался и падал; они горланили что было моченьки, во сколько хватало духу какую-то раздирательную, нескладную песню и так страшно
раскрывали рты, что видны были не только коренные зубы, но даже нёбо и маленький язычок, болтавшийся в горле.
— Однажды, провожая ее домой, он сказал ей, что любит ее, хочет, чтобы она была его женой, и — был испуган тем впечатлением, которое вызвали в ней его слова! пошатнувшись, точно он ударил ее, широко
раскрыв глаза, бледная, она прислонилась спиною к стене, спрятав
руки, и, глядя в лицо его, почти с ужасом сказала...
Но среди зимы вдруг всё вздрогнуло, пошатнулось, люди тревожно
раскрыли глаза, замахали
руками, начали яростно спорить, ругаться и как-то растерянно затоптались на одном месте, точно тяжело ушибленные и ослепшие от удара.
— Господин Полознев, я просил вас явиться, — начал он, держа в
руке какое-то письмо и
раскрывая рот широко и кругло, как буква о, — я просил вас явиться, чтобы объявить вам следующее.